Кто над кем получил власть?

Не проясняется ли из всего этого необходимость для Иисуса лишить врага свободы действий, чтобы тот не мог помешать жертвенной, искупительной смерти Мессии за грехи человечества, его дальнейшему Сошествию во ад – и, наконец, триумфальному Воскресению и Вознесению на Небеса?

И не здесь ли коренится необходимость в помощи того ученика-соратника, который возьмет на себя роль «удерживающего» сатану – «примет его» в себя и будет в состоянии определенное время «держать взаперти», сам не подвергаясь при этом разрушительным воздействиям князя тьмы?

И не пришлось ли ради этого Иисусу воспитать особо одаренного, таинственно наставленного и сверхъестественно подготовленного апостола?

Как известно, во время Тайной вечери Иисус подал Иуде Искариоту кусочек хлеба (имеется в виду маца – пасхальный опреснок), после чего в Иуду «вошел сатана» и прозвучали слова Учителя: «То, что делаешь, делай скорее» (Иоан. 13, 21–27). Иуда тотчас вышел из дома Тайной вечери и направился к своим «заказчикам» – окружению первосвященника Каиафы, чтобы оповестить их о месте, где Иисус будет проводить остаток ночи. Он привел воинский отряд, подвластный первосвященнику, в Гефсиманию – для ареста Иисуса (Иоан. 18, 3–13). Описываемым событиям предшествуют переговоры Иуды с членами Синедриона, которым он несколькими днями ранее предложил выдать Учителя, за что и получил знаменитые тридцать серебренников (Матф. 26, 14–16). Казалось бы, все взаимосвязано, логично, все точки над «и» в этой истории проставлены – как в событийном, так и в нравственно-психологическом плане. Но это – только на первый взгляд. Достаточно более пристально вглядеться в изложенное, как у нас возникнет целый ряд новых – неожиданных, весьма «неудобных» и даже шокирующих вопросов, которые, раз задавшись ими, уже «не обойдешь – не объедешь».

И вот первый из них. После поданного Иисусом Иуде куска хлеба (опреснока) в Искариота «вошел сатана». Не какой-нибудь «мелкий бес», а сам «князь мира сего» – вождь и начальник всей нечистой силы, всего темного мира! Об этом у Иоанна (13, 2), а также у Луки (22, 3) сказано четко и ясно. Все повествования об изгнании бесов Иисусом (Матф. 9, 32–33; 17, 14–18; Марк. 7, 25–30; Лук. 4, 33–35; 8, 27–35; 9, 38–42; 11, 14) говорят однозначно и единогласно, что человек, одержимый бесом, теряет власть над собой, будучи захвачен силой, намного его превосходящей. Ведь он непременно «беснуется» – нападает на встречных, падает на землю, трясясь и дергаясь, и т. п. – в общем, ведет себя совершенно неадекватно, во вред себе и другим! И окружающие вынуждены применять к нему строгие сдерживающие меры – например, сажать на цепь (Марк. 5, 3; Лук. 8, 29). В Ветхом Завете подробно описано поведение царя Саула, который, будучи (в наказание за ослушание Бога) одержим злым духом, метал копье в Давида и даже в собственного сына Ионафана (I Цар. 20, 33). Разве не следует из всего этого, что человек, одержимый нечистым духом, лишен возможности управлять собственным поведением, совершать сколько-нибудь осмысленные поступки? А уж тем паче это должно относиться к тому, кто одержим самим князем демонов – сатаной!..

Но ведь именно в таком положении и оказался Иуда после вкушения хлеба, поданного Иисусом. Как же тогда смог он сознательно исполнить повеление Учителя: «То, что делаешь, делай скорей»?

И еще: как мог человек одержимый, то есть не владеющий собой, раскаяться в своем грехе и отказаться от полученных за предательство денег, бросив их в Храме? Разве нечистый дух, взявший над ним власть, мог допустить подобное?!

И где говорится, что этот дух, войдя в Иуду, хоть на миг покидал его – вплоть до трагической развязки его земной жизни? Если же ученик действовал по своей воле и имел внутреннюю силу для публичного покаяния, – кто же над кем властвовал? Злой дух над человеком – или человек над ним?!..

Не значит ли это, что Иуда обладал некой особой, беспрецедентной духовной силой, позволявшей ему, «сдерживая в себе» злого духа, сохранять полный контроль над своими волевыми импульсами, разумом, эмоциями – и, конечно, поступками? Выходит, что он, в отличие от всех прочих одержимых, вместив в себе сатану, – покорил и обезвредил его, оставаясь полностью свободным и не позволяя внутреннему врагу помрачить свой разум и руководить своими действиями!

Но кем же могла быть сообщена Иуде эта невиданная, несравненная способность – «удерживать в себе» врага, постоянно беря над ним верх и не поддаваясь его внушениям и воздействиям? Кем же другим, как не самим Иисусом, была дарована (или развита в нем) такая сила?!

Иными словами – неужели злой дух, войдя в Иуду, оказался в ловушке, попал в капкан, из которого в течение определенного времени не мог выбраться? Иначе крайне трудно теологически обосновать и психологически объяснить приведенные эпизоды!